И ты врешь себе, с каждым днем все больше и больше, пытаясь закутаться в эту пелену лжи.
Каждое утро открывая глаза, убеждаешь себя что все в порядке.
И с каждым днем этого ненастоящего, неправильного, НЕ ТОГО становится все больше.
Ты сам себя загоняешь в это, с каждой секундой все больше и больше, закутываясь в пласты нереальности, мнимого спокойствия и близости.
Врешь себе, всем, окружающему миру что можно жить по-другому, спокойно и правильно, и при этом не теряя самого себя.
Механически улыбаешься кому-то, кого-то обнимаешь, пропускаешь чьи-то волосы сквозь пальцы, плачешь, нервничаешь. Снаружи. Тремя верхними слоями кожи, глубже чувства уже не проходят. Потому что это все ненастоящее, пустое. Ты делаешь это все, как играя чужую роль. Потому что ты разучился пускать что-то или кого-то внутрь себя. А то, что уже есть, стараешься засыпать сверху фальшивыми лоскутами "новой" жизни.
И однажды ты уже сам не сможешь выбраться, даже если очень сильно захочешь.
С каждым разом убеждать себя получится все лучше и лучше, и ты постепенно начнешь отмирать.
Изнутри.
А где-то там, глубоко внутри, отчаянно бьется и рвется настоящее, громко всхлипывает и кричит, и пытается прорваться наружу...
Но ты все время давишь на него извне фальшиво-спокойным "все хорошо" и оно все больше прогибается под этим, ломается, стонет, исчезает...
И однажды наступит день, когда настоящее уже не сможет кричать, даже плакать, оно будет только шептать...
И просить... спасти, поверить, вытащить... захлебываться в слезах и биться изнутри о стенки твоего сердца, умоляя выпустить...
Но очередное "все хорошо" убьет его. Навсегда. Насовсем.
И тогда умрешь ты сам. Окончательно.
***
И мы будем ходить, улыбаясь, по миру...
Делить с кем-нибудь брачное ложе,
Мы будем смеяться, бояться, любить...
Тремя верхними слоями кожи.
Живые трупы.
Спасите нас, кто-нибудь.
Умоляю...